| << Назад | На страницу экспедиции | Вперед >> |
Ромин Тибет
03.09.2003. Нелетная погода. Рейсы отменяются.
День начинался в отеле автовокзала. Мы проснулисть в половине восьмого, когда до отправления автобуса оставалось полчаса. Вставать совсем не хотелось, так как день предвиделся неудачным. Вскоре пришел наш офицер полиции из «отдела по борьбе с иностранцами» и мы начали спешно паковать рюкзаки. Когда все было готово, спустились к нашему автобусу. Офицер проконтролировал погрузку нашего багажа и затем вернул паспорта. Мы заняли свои места и автобус отправился.
Было грустно. Нас выгоняли из Тибета. Хотя мы не сделали ничего плохого. Всего-то нелегально пробрались сюда. Думалось о том, что успели осуществить, и том, что осуществить теперь не удастся. Лхаса была близка и в то же время теперь очень далека от нас.
Погода был плохая. Все небо было затянуто плотной пеленой и моросил дождь. В паре с нашим автобусом ехал еще один. Покинув город, дорога стала взбираться на гору. И мы смотрели на остающийся внизу город, как на землю из взлетающего самолета. Через полчаса центральная гора с монастырем перестала быть видна и мы уже въезжали в облака. Глинистая и без того плохая дорога совсем раскисла, и автобусы еле ползли по ней, стараясь не соскользнуть в пропасть. Населенный пункт Jomda, куда нас выдворяли, находился в двухстах километрах по прямой. Дорога имела на этом участке три перевала высотой около четырех с половиной километров. Мы еще не знали, что представляют собой эти дороги, но огорчало полное отсутствие машин в обе стороны. Возвращение в Чамдо, видимо, было не проще, чем два дня попыток покинуть этот город.
Через полчаса автобусы остановились. «Может, дальше не поедем?» — подумали некоторые из нас. Если автобусы вернутся в город, то у нас будет шанс убежать раньше, чем нас заберет с вокзала полиция. Пока мы тешили себя такими надеждами, водители одевали цепи на колеса. Мне казалось наивным полагать, что эти закаленные горными дорогами люди отменят начавшийся рейс. Цепи были надеты. И вдруг! Автобусы развернулись и медленно стали спускаться вниз по дороге. Это было невероятное везение. Значит едем назад, в Лхасу.
Когда автобусы вернулись на автовокзал, водитель стал звонить в полицию по нашему вопросу. А мы, опередив всех, сгрузили рюкзаки, поймали такси и погнали из города по южной дороге. Через двадцать километров вылезли и зашифровались в придорожные кусты.
Третий день зависания убедил меня в неэффективности двигаться дальше вместе, и я решился продолжать путь самостоятельно. Мы поделили груз и оставшиеся деньги поровну. Я попрощался с Лехой, Тихоном и Шуриком и почапал вперед по трассе, все время ощущая преследующий меня полицейский джип. Но удача была на моей стороне, и я застопил машину раньше, чем меня поймала полиция. Чем дальше отъезжал от города, тем дышалось спокойнее, а через тридцать километров меня высадили на перекрестке. Интенсивность движения была примерно одна машина в двадцать минут, несмотря на относительную близость города и отличную трассу. Вокруг были горы, покрытые альпийскими лугами. Слева от дороги шумел порогами красный Меконг. Проезжавший в сторону Чамдо автобус выгрузил несколько тибетцев, и они пригласили меня перекусить, что было очень кстати. Через пару часов удалось застопить грузовик с рабочими, и он выгрузил меня за ближайшим перевалом. Я зашагал по дороге, теша себя мыслью, что через сто пятьдесят километров будет магистраль из Сычуани, идущая с востока на запад до Лхасы и далее. Уж там проблем с низким трафиком быть не должно. В нескольких километрах виднелся поселок. Я дошел до него за час. За это время мимо меня только три машины. И автобус, который я попытался застопить, но он тоже не остановился. Думаю, на автовокзале всем водителям напомнили о запрете возить иностранцев.
Когда я зашел в поселок, то увидел тот автобус, который проезжал мимо меня. Видимо, он остановился на перекус. Я прибавил шагу и успел закинуть рюкзак в салон и вскочить на подножку отъезжающего автобуса. Водитель сначала отказался меня везти, хотя был не очень тверд. И после моих фраз на русском: «Охренели что ли, ведь я и дальше пешком пойду», на китайском: «Десять, двадцать километров», и бурной жестикуляции двери закрылись, и я поехал. Дорога опять полезла на перевал, но более высокий. Серпантин складывался на одном склоне по нескольку раз. Мы доехали до верхней точки, там стоял столб с табличкой 4572м. Дальше шоссе шло по холмистому плато и «10-20 километров», которые я просил меня провести, быстро превратились в пятьдесят. На это я и рассчитывал. Автобус, как оказалось, ехал в аэропорт, до которого меня и довезли, даже не взяв денег. Аэропорт — это взлетно-посадочная полоса на плато. Из города сюда приходилось ехать часа три. Еще пару десятков километров меня подбросил армейский газик и высадил возле казармы и палаток дорожных строителей. Не считая этого, вокруг было безлюдное плато. Становилось темно. Простояв на трассе до темноты и не дождавшись машин, пошел к домикам. Меня встретили дорожные рабочие и пригласили к себе. Один из них немножко говорил по английски и мы сразу стали friends. Юрта была большим полевым тентом, половину площади занимал деревянный настил на высоте полметра. На нем валялись матрасы и одеяла. Посреди палатки моргала одинокая лампочка, и на улице тарахтел генератор. Рабочие проводили вечер за карточными играми. У нового друга я сумел выяснить, что в таких условиях они живут несколько дней, а на выходные возвращаются домой в соседний поселок. Хотелось спать, я расстелил спальник, и заснул.
04.09.2003. Дуэт на перевалах.
Еще не рассвело, когда палатка начала просыпаться. Готовили еду. Я встал и посмотрел на время, было шесть часов. Здесь, на высоте четыре тысячи триста метров чувствовался легкий морозец, в лужах под ногами потрескивал тонкий лед. Утренняя трапеза состояла из пресных тибетских булочек, еще более пресной рисовой похлебки и соуса с какими то специями. Есть не хотелось, но риск оказаться голодным заставил заправиться как следует. К моему везению, оказалось, что машина повезет рабочих в нужном мне направлении. И в семь утра я ехал дальше на юг. А в девятом часу был уже в поселке Bangda, который находился уже на трассе из Сычуани. Мой друг сообщил мне, что в середине дня будет автобус Чамдо-Башу и мне следует ждать на остановке. Терять время совсем не хотелось. «Сейчас выйду на трассу, быстро застоплю машину и уже к обеду буду уже в том Башу», — подумал я. И пошел на трассу.
Тут меня ждала большая неожиданность. Не было никакой трассы! Со стороны Сычуани приходила грунтовая дорога. Она же и уходила на запад в Башу. Машин не было совсем. Та дорога, по которой я приехал, была на порядок лучше.
Вдруг какой-то незнакомец окликнул меня по-английски. Теперь я заметил рюкзак у него за спиной, зачехленный зачем-то в китайский баул. Да, это был явно не местный житель.
Парня звали Маса( Masatoshi ). Он был японским студентом — мой ровесник. Свое путешествие начал в Бангкоке. За месяц проехал еще Лаос, Камбоджу и южную часть Китая. Благодаря своей монголоидной внешности, он прошел пост, не вызвав подозрений, а пермита у него тоже не было. Не успели мы толком познакомиться, как услышали шум машин. Около нас притормозили две легковухи, Маса сел в одну, я в другую. И мы поехали. Одна машина была Honda, другая Volkswagen. Сразу стало понятно, что данные машины предназначены для езды по хорошей дороге, а не по той, которой мы ехали. Тем не менее машины ехали настолько быстро, насколько позволяла дорога.
В двух машинах ехали пять тибетцев из соседней с Тибетом провинции Сычуань. Всем было лет двадцать пять — тридцать, и выглядели они вполне цивилизованно. Мы узнали, что тибетцы едут к своим святыням в Лхасу и уже лелеяли надежду вечером оказаться там. Ведь до Лхасы было семьсот километров по прямой, а ехали мы на хорошей скорости. Вписаться в машину, на такое расстояние — большая удача. Но я еще не догадывался, как мне повезло.
Дорогу на Лхасу можно было по расстоянию разделить на три части. Первый этап — до городка Поми, второй — Поми-Байи, третий — Байи-Лхаса. Первые два участка порядка двухсот километров, последний побольше. Мой японский друг сказал, что ехал предыдущие триста километров три дня, так как машин было очень мало. Это казалось невероятным для такой важной дороги, и я с трудом мог в это поверить.
Отсутствие машин на трассе я поначалу списал на раннее утро. Но чем дольше мы ехали, тем больше меня это удивляло. Со всех сторон были снежные вершины, чуть скрытые облаками. Облака были над нами, под нами, прямо на дороге. А дорога продолжала взбираться на перевал и становилась все хуже и хуже. Но это были еще цветочки. За перевалом начался спуск, и она стала хуже некуда. Это я в так думал в тот момент. Началась грязь и приходилось то и дело выходить из машины, чтобы она самостоятельно проехала трудный участок. Из-под днища постоянно раздавался скрежет. Никакого ограждения проезжей части от склона на было. А уклон склона был градусов шестьдесят, что равносильно пропасти. Наконец наши машины остановились перед неожиданным препятствием. Две грузовые машины застряли в попытке разъехаться на узком участке дороги. Одна не могла двигаться, так как рисковала улететь вниз, другая — буксовала в грязи, пытаясь освободить дорогу. Через час проблему как-то удалось решить. Машины разъехались, и мы поехали дальше. Дорога стала получше и быстро сбрасывала высоту. Непрерывно извиваясь, она сбросила километра два до дна ущелья. Внизу шумела очередная горная река размером с Днепр. Меня не переставали удивлять огромные количества воды, которые стекают с тибетских гор. Это вода утоляет жажду пятидесяти процентам населения планеты. Не счесть тех рек, которые я видел на всем нашем пути.
Мы проехали живописный мост через реку. На другой стороне реки мост заканчивался туннелем, уходящим в скалу. После моста машины остановились на профилактический осмотр. Одной — перевал даром не прошел. Что-то было серьезно пробито и после неудачной попытки самостоятельно залатать пробоину, пришлось брать пострадавшую на буксир и тащить до ближайшего поселка.
Пока мы медленно ехали по дороге, я рассматривал различные типы дорожной фортификации. Чего только не было на этой дороге для предотвращения ее разрушения: и бетонные сваи от подмывания, и сети от камней, и крытые участки. Наиболее эффектными были бетонированные русла ручьев на склонах. На сотни метров в высоту! При сорокапятиградусном уклоне! Весь склон! С десятками ручьев! Я просто не понимаю, как такое можно было осуществить, как затащить тонны бетона туда, где и стоять-то тяжело.
Но все равно были места, где природа находила слабое место и участок дороги превращался в труднопроходимый. Например, где-то на вершине горы что-то менялось и вода, проточив новые пути сверху, ручьем текла по дороге.
Таким образом мы доковыляли до поселка и встали на ремонт. Через три часа снова двинулись в путь. Этот участок дороги находился в стадии интенсивного строительства. Приходилось объезжать некоторые участки по бездорожью. Застряли на новом препятствии: дорога была засыпана грунтом, но еще не разровнена экскаватором. Время потеряли не только в ожидании экскаватора, но и на то, чтобы руками убрать крупные камни, чтобы наши машины могли пройти. Состояние дороги впечатляло, а я опять думал, что это самое худшее. Сейчас мы проедем эту стройку и поедем по нормальной грунтовой дороге. Но время шло, дорога лучше не становилась.
Часов в шесть вечера мы присоединились к колонне машин, ожидающих, когда можно будет ехать дальше. Впереди шло асфальтирование дороги и объехать участок было нельзя. Стояли долго. Темнело. За все время, несколько часов в колонне набралось около двадцати машин. Это был трафик в одну сторону за весь день. Мне показалось, что они все были забиты под завязку. И застопить их было бы тяжело. День подходил к концу, и попасть сегодня в даже в Байи уже не было возможности. Планировали доехать до Поми, проехав двести километров за день.
В десять вечера мимо проследовала колонна дорожной техники, и нам дали зеленый свет. Ну наконец-то! Загудели моторы, зажглись фары, и все, как по команде, рванули вперед. Прикольно было смотреть, как в темноте движется цепочка разноцветных огней, непрерывно деформируясь и прыгая в разные стороны. На ровных участках дороги мы нагоняли джипы и грузовики, на плохих они снова отрывались. Становилось страшно потеряться от цепочки, так как дорога в темноте становилась плохо различимой. И на плохом участке можно было даже заблудиться. Проблем добавляли знаки «объезд», стоящие на дороге в связи со строительством. Мы отстали от колонны, и искать объезд стало совсем нетривиально. Один из этих наезженных треков закончился небольшой речкой. Каким-то чудом угадали, что ехать надо вверх по течению, и каким-то чудом мы там не застряли. Объезд снова вывел на дорогу, и мы понеслись догонять колонну. Очередной знак объезда был нами проигнорирован, так как многочисленные следы шин ввели вперед. Через некоторое время дорога ушла в очень узкое ущелье шириной метров двадцать с отвесными стенами. Половину ширины занимал бурный поток, вторую — соответственно, дорога. Этот участок длиной в километр был крыт мощными железобетонными блоками. Высота потолка была порядка десяти метров. Даже в темноте, дорожная конструкция очень впечатляла. Построить такое в этом ущелье было не проще, чем сотворить восьмое чуде света. Как все это проделывалось здесь, в этом затерянном в горах месте, я не могу понять.
Неожиданно мы догнали автоколонну, которую, казалось, потеряли. Машины медленно разворачивались, ограниченные с одной стороны скалой, с другой рекой. Значит, последний знак «объезд» стоял не зря, и впереди дороги не было. Пришлось разворачиваться и возвращаться до знака «объезд». Объездной путь круто уходил вверх и джипы бодро ускакали туда. Для наших же машин начиналось очередное испытание. Дорога опять становилась хуже худшего. Через каждые сто метров приходилось выходить из машины и расчищать завалы камней. Путь стали часто пересекать ручьи. После очередного препятствия я думал, что хуже не бывает. На каждый раз оказывалось, что это — цветочки, а ягодки впереди.
Дорога упорно ухудшалась. А я уже просто офигевал от этого. «Неужели опять!?» — думал я про себя. Мы на своих легковухах давно отстали от колонны джипов. И я, разбирая очередной завал или переходя вброд ручей, просто ждал того неизбежного момента, когда же машины наконец сломаются, и мы застрянем в этой глуши вдали от основной дороги.
Приехали! Это было нечто! Впереди была река шириной метров десять и глубиной почти по пояс. Я не верил своим глазам, не верил в происходящее! Я ничего не делал, а просто смотрел. Но ведь я был не один. А эти железные тибетцы сразу приступали к изучению препятствия. Один — раздевшись по пояс, второй — прямо в одежде смело зашли в воду и стали прощупывать дно в поиске здоровых камней, которые остановят машину в реке. Еще один пытался присобачить полиэтиленовые пакеты на выхлопные трубы. Мы были одни среди этих гор, в три часа ночи, перед этой рекой. А я просто не верил своим глазам, что это и есть южная тибетская магистраль. И здесь существует автобусное сообщение. Каким образом, я не понимаю до сих пор.
Наконец подготовка переправы была закончена, и все, кроме водителей автомашин переправились на другой берег, раздевшись по пояс, либо прямо в одежде. Дана отмашка на старт и машина с разгона на пригорке, и ревом мотора бросается в реку. Волна впереди автомобиля накрывает машину с крышей. Свет фар исходит откуда глубоко из под воды. Все длится считанные секунды, может даже доли, и машина выпрыгивает на кусок скалы на противоположном берегу. Мощный удар, искры сыплются от бампера. Но река позади. Машину начинают осматривать, прикручивать оторванную выхлопную трубу. При этом тибетцы воспринимают все как должное. Наверное, это такой современный способ паломничества к святыням Тибета — поехать по южной дороге на легковом автомобиле. Препятствие пройдено. Одеваемся, и машины отправляются дальше. После ЭТОГО все последующие кажутся детскими забавами. Я еду и не могу забыть ту переправу.
Время уже четыре часа ночи и спать хочется так, что клинит. Но я упорно терплю, и никто не спит, все хотят доехать до жилья и нормально отдохнуть. Думаю о том, каково водителям сейчас. Объезд закончился, и дорога стала лучше. Несемся вперед по ночной горной дороге и не можем дождаться, когда же жилье. Когда же закончатся эти двести километров, которые едем уже почти сутки.
Пять утра, дорога все не кончается, а по сторонам от дороги то и дело замечаешь пропасть. Первая из машин тормозит, чуть съезжает на обочину и «отключается». Наша машина повторяет «отключение». Водитель жмет на тормоз, глушит мотор и упав головой на руль, отрубается . Я, свернувшись на половине заднего сиденья, тоже отрубаюсь.
Наступает полная темнота.
05.09.2003. По Транстибетской магистрали.
Хлопок дверью заставил меня очнуться. Начинало светать. Вокруг был густой туман — какое-то облако заночевало на нашей горе. Завели машину, и, раздвигая белую пелену, двинулись вперед. Светлело. Машина выехала на асфальтовую дорогу и понеслась с невиданной доселе скоростью. А туман, потихоньку рассеиваясь, открывал удивительный пейзаж вокруг. Нас окружал мокрый лес. Молодые деревца чередовались с исполинами, заросшими мхом. В нижнем ярусе среди папоротника виднелись небольшие болотца. Но лес не казался мрачным. А с другой стороны дороги под обрывом текла большая река. На противоположном ее берегу с очень крутым склоном росли высоченные хвойные деревья неизвестной мне породы. О том, что отличало эти деревья, я напишу ниже. Потому что мы наконец-то доехали до Поми.
В путеводителе говорилось, что в городке полно полиции. Так оказалось в действительности, и я часто пригибал голову при виде полицейского. На всякий случай. Плотно позавтракав в кафе и заправив машину, мы без лишних задержек двинулись в дальнейший путь. Меня поразила стойкость водителей. Они уже не первые сутки вели машины. Завязав мокрые полотенца на лбу, чтобы не заснуть, теперь они снова были за рулем своих несчастных автомобилей. Возникающие на дороге препятствия заставляли делать постоянные остановки. Например, завалы дороги или обвал половины проезжей части. А почти отвесные склоны требовали осторожности. Появились речки, текущие прямо по асфальту. Мы, хотя и испытанные водными препятствиями, все же остановились. Процесс преодоления напоминал проход речного порога. И правда, вода бурно кипела возле дороги. Но на проезжей части не было ни камней, ни бочек, способных перевернуть машину. Это препятствие было успешно пройдено, и далее мы на такие не обращали особого внимания, хотя зря. Долина, или скорее ущелье, вылилась в другое более крупное, по которому, естественно, текла река. Впереди был подвесной мост длиной метров двести. Мост был подвешен на тросах и стоял знак, говорящий о том, что движение машин через мост только поочередное. На посту стоял часовой в форме. Других машин не было, мы сходу проехали на другой берег, и начали набирать высоту на противоположном склоне. Вскоре встали в хвост очередной колонны машин. Аналогичная ситуация уже возникала, опять две машины не могли разъехаться и собрали целую автоколонну на дороге. Судя по количеству автомобилей, стояли они уже давно, и у меня было еще время запомнить окружающую местность. Дорога была, кажется, вырублена в скале. Но асфальта на этом участке уже не было, и колеса автомобилей уже по щиколотку намесили грязи. Справа дорога была ограничена скалой, слева — пятидесятиметровым отвесом. На песчаном пляже внизу валялись большие куски скалы и искореженные остатки грузовика.
Лес вокруг отличался своим темно-зеленым цветом. Уцепившись за макушки деревьев, на противоположном склоне зависли небольшие облачка. Но таинственность лесу придавало не только это. С веток высоченных хвойных деревьев свисали длинные гирлянды желтого цвета. Как будто кто-то украсил лес новогодним дождем. И все было опутано этой желтой паутиной. С нашего берега на противоположный был натянут подвесной пешеходный мост, украшенный молитвенными флагами. На том берегу мост скрывался в кронах загадочного леса. И тропинка, карабкающаяся где-то под кронами вверх к «просветленным» вершинам гор, была уже не видна. Автомобильная пробка стала рассасываться. Мы поехали дальше. Но недолго, так как грязи становилось все больше. И основную часть пути вверх мы бежали за машинами, иногда выталкивая их из грязи. Снова впереди показалась речка. Но асфальтного покрытия не было, и под бурунами скрывались камни. Тибетцы провели предварительную зачистку опасного участка, убрав большие камни под водой. И мы приступили к переправе. Первая машина прошла, а вторая попала колесами меж камней и села прямо посреди потока. Это была серьезная проблема, и мы кинулись в реку. Десять минут, которые мы толкали автомобиль, стоя в холодной воде, показались часом. Но победа на нашей стороне. Опять побежали вперед. А машины самостоятельно поползли по грязи. И снова впереди поток. Кроме этого, весь противоположный берег разворочен, и торчат камни. Пока два тибетца ровняют дно реки, шаря по нему руками, остальные пытаются вытащить острые камни. В ход идут монтировки, но ничего не получается. Сзади подъехал грузовик, из него с интересом наблюдают за происходящим. То, что непроходимо для наших легковушек, не является для него очень серьезным препятствием. К нашей удаче, в грузовике находится лом, с ним удается побороть камни. Разровняв дорогу, с тревогой ждем, пока водитель готовит машину к старту.
Было уже темно, а мы все еще тащились вверх на перевал. Я давно жалел, что не одел гидроноски. Но теперь это было не так важно. А более неприятной была хлюпающая в ботинках жижа. А наши тибетцы — удивительные люди. Казалось, им все по барабану. Первая из четырех аксиом буддизма гласит, что жизнь — это страдание. И тибетцы вчера переоделись в красные одеяния монахов. Когда у машины в очередной раз отваливалась выхлопная труба, один из них без колебаний залезал на спине под машину, не обращая внимание на холодное месиво. И я думал о том, что проехав по этой дороге на своих машинах, они решили принести их и себя в жертву, и совершить великое паломничество в современном стиле.
В первом часу ночи мы достигли верхней точки перевала и «потекли» вниз. Уклон был небольшой, но машина местами съезжала сама. В третьем часу ночи, когда мои глаза слипались сами, впереди показались огни города. Он находился посреди широкой долины. Потом дорога сменилась на асфальтовую и вскоре привела в ночной город. Яркие фонари освещали чистые широкие проспекты и зеленые аллеи. Это был самый красивый город Китая, из тех, которые мне довелось посмотреть. Как и красивейшая долина, в которой он расположен.
Тибетцы поселились в одном из отелей. Я и мой друг Маса не стали этого делать. Было опасение, что спросят «пермит». Пошли искать отель поменьше. В одном нам отказали в поселении именно по этой причине. Так отель и не нашли, и ничего не оставалось, кроме как спать на улице. Мы забурились в зеленый сквер в центре города. Маса забыл спальник в салоне тибетского автомобиля, и пришлось ему укладываться, завернувшись в запасную одежду и мой тент. Полвосьмого необходимо было идти к тибетским машинам, чтобы ехать дальше в Лхасу. И мы впали в недолгий сон.
06.09.2003. В Лхасу.
Мы проснулись, когда рассвело. Маса стучал зубами от холода. Еще бы! Ночь без спальника — это удовольствие для мазохистов. В восемь часов мы должны были быть рядом машинами наших тибетцев. Так что пора было собираться.
Собрались. Дешево, но сытно позавтракав в кафешке, к восьми часам подошли к автомобилям. Но нас ждал очередной тибетский прикол. Один из водителей выглянул из окна гостиницы и удивил нас, что подразумевается восемь вечера, а не утра. Странно, до этого они ехали, не жалея ни себя, ни машин, а теперь решили отдыхать целый день. Этих тибетцев, как всегда, не понять. Но для нас было уже не важно. Естественно, что ждать вечера мы не стали. А решили продолжить путь автостопом.
Выбраться на нужное направление удалось не сразу. Таксист долго крутил карту, и все равно отвез сначала в другой конец города. С помощью компаса ошибку удалось исправить. Мы выбрались на дорогу, ведущую в Лхасу. Прямо на выезде из города находилась бензоколонка. Поначалу мы приступили к голосованию на ней. Но рядом стояла полиция и военные. Водитель грузовика, заправлявший машину, объяснил, что не против нас взять, но не рискнет делать это рядом с полицией.
Тогда мы побрели вдоль дороги искать более подходящую позицию для голосования. Не успели пройти и тридцати метров, как застопился джип Pajero. К нашей удаче машина ехала прямо в Лхасу и за сто юаней готова была подбросить. Мы с радостью согласились.
Дорога в Лхасу была хорошей. Лишь пару раз пришлось ожидать окончание дорожных работ. Асфальт был почти на всем протяжении, и скорость приличная. В обоих направлениях ехало много машин. Я пытался отоспаться после короткой ночи, и время летело незаметно.
Я и Маса очнулись, разбуженные водителем. Перед нами был оживленный городской перекресток. «Что это? Приехали?» — спросил я себя. Голова не хотела верить и не могла осознать случившееся, но водитель ясно дал понять, что мы приехали в Лхасу.
Цель, о которой размышлял очень давно, была достигнута как-то внезапно. Несмотря на все препятствия, стоявшие на пути, мы добрались до цели. Но не случилось ничего сказочного: не ударил гром, и не сошло на меня при этом просветление. Был обычный вечер, вокруг обычные улицы.
Узнав из японского путеводителя название приемлемого отеля, поймали такси. И через несколько минут были уже в холле. Гостиница, кроме всего прочего, имела бесплатную прачечную, горячий душ, который я не видел два месяца. Меня ждали забытые и оттого вдвойне приятные ощущения. Потом я полистал журнал проживающих. Гостиница была очень популярна среди иностранцев. Русских там не было. Зато поразился большому количеству японцев. Тибет, оказывается, очень посещаемое японскими туристами место. Им удается косить под китайцев и проходить через посты без пермита.
Вечер провели, гуляя по городу, вкушая лхасскую кухню и свыкаясь с мыслью: «Мы в ЛХАСЕ».
Заметка о современном Китае.
Я нахожусь на российско-китайской границе и скоро покину Китай. Настало время прощаться с ним и написать свои впечатления об этой стране. В Китае, без преувеличения, можно увидеть много всего самого-самого. Проведя здесь два месяца, я уезжаю с чувством большой симпатии к этой стране. Путешествовать по Китаю было очень интересно.
Страна простирается с запада на восток и с севера на юг на несколько тысяч километров. Здесь расположены самые высокие горы, самые сухие пустыни, самые недоступные территории и самые заселенные земли.
Горы Тибета не имеют равных себе по красоте. В этой горной стране можно встретить все, что только можно вообразить.
Но не только природу интересно посмотреть в Китае. Страна справедливо гордится своими историческими ценностями. Познакомившись с китайским народом, я совсем на удивляюсь, почему именно китайцы построили Великую стену. Но не только ее, а еще мощнейшие крепости, огромнейшие дворцы и храмы. Все это сохранилось и можно посмотреть.
Современный Китай — богатая капиталистическая страна. Оставьте все предрассудки по этому поводу. Коммунизм касается только политического устройства государства. Но в стране работает рыночная экономика, которая развивается семимильными шагами. Вся страна опутана сетью скоростных автобанов хорошего качества. Машины проезжают горы по многокилометровым туннелям, ущелья по высоченным мостам. В западной незаселенной части страны уже сейчас закладываются развязки будущих автобанов. Подходит к концу стройка самой сложной высокогорной железной дороги в мире. Эта железка Голмуд — Лхаса. Она имеет длину тысячу километров и пересекает плато с перевалами более пяти тысяч метров. Везде мы видели растущие города. Строятся целые кварталы домов, широкие проспекты, высотные здания. Земли возделаны, нет ни одного пропадающего клочка земли.
Не могу сказать, что китайцы живут богато. Опять же китайцы бывают разные. Но они точно не бедствуют. В любом мало-мальском горном поселении есть мобильная связь, соответственно, средний китаец имеет мобильный телефон. С крыш деревенских домиков торчат спутниковые тарелки.
Но одно из самых ярких впечатлений оставили не горы, и не дороги. А великий китайский народ. Он достоин такого громкого названия не только в прямом, но и в переносном смысле.
Сначала я относился к китайцам с подозрением. Меня раздражало их безграничное любопытство и бесцеремонность, выкрики «хеллоу» в спину. Но под конец понял и оценил их. Просто китайцы — это большие дети. Они и ведут себя как-то по-детски просто. Если им что-то интересно, то они этого не скрывают. При этом они могут подолгу смотреть на тебя с открытым от удивления ртом. Разве можно обижаться за это на детей? Зато я не заметил среди них озлобленности, высокомерия и подозрительности. К иностранцам они относятся с большим уважением, к русским даже с каким-то благоговением. Водители охотно подвозят автостопом, всегда угощают по дороге.
Особенности китайского автостопа.
Автостопом в Китае путешествовать сложно, но интересно. Я бы назвал Китай страной для опытных стопщиков. Дело не в том, что плохо берут. С этим проблем нет никаких. И берут, и кормят в дороге, но есть две серьезные проблемы. Первая — в том, что Китай густонаселенная страна. Вторая — почти никто не знает английского.
Когда путешествуешь автостопом, преодоление городов съедает каждый раз кучу времени. В Китае миллионные города встречаются каждые триста километров, а несколькосоттысяные — каждые сто. Вот и представьте себе, что такое проехать триста километров по Китаю. Есть еще одно осложняющее обстоятельство — я не встречал подробных карт автодорог.
Китайцы — очень порядочный и дружелюбный народ. И подвозят легко. Но объяснить, что такое автостоп, вам вряд ли удастся. При попытках выбраться из города, указывая водителям на карте следующий населенный пункт, вас упорно будут везти на вокзал. Даже те водители, которые едут в нужном направлении по нужной автодороге. Попытки объяснить тем, что нет денег на поезд, вам не помогут. Скорей всего вам просто дадут деньги на билет.
Но все же по Китаю можно передвигаться автостопом быстро. Во-первых, в северо-западной части страны плотность населения невысокая и автостопом можно без проблем передвигаться на большие расстояния. Во-вторых, Китай имеет густую сеть автобанов. Выбраться на них несколько труднее. Зато по ним ездят дальнобои, и автобаны тянутся на большие расстояния, редко заходя в города. Помните только, что стопить на автобане запрещено, и избегайте встреч с полицией. Если вас увидят, то скорее всего вывезут за пределы магистрали на ближайшем съезде. Я, например, когда видел приближающиеся легковые машины белого цвета, отступал в кусты на всякий случай. Иной раз мимо меня действительно проезжала полиция. Можно стопить прямо на въездах на автобан. Они называются «Toll gate». Один раз меня водители сами там высадили, и договорились, чтобы меня подсадили в попутную машину. Красивая девушка нашла ее минут за десять.
| << Назад | На страницу экспедиции | Вперед >> |
