| << Назад | На страницу экспедиции | Вперед >> |
Сашин Тибет
Партизанскими тропами
В Тибет мы собирались проникнуть нелегально. Хотелось пролезть в такие места и на такой срок, что официальное разрешение стоило бы нам многие тысячи долларов — всяко больше годовой зарплаты. Со спокойным сердцем отбросив законный вариант, мы сосредоточились на незаконном.
Поиск воды в пустыне с помощью карты
На район голмудского поста удалось найти только устаревшую советскую пятикилометровку, и благодаря частично ей, частично собственному здравому смыслу, мы три дня плутали по пустыне. Однако утром четвертого дня наш лагерь стоял в каньоне единственной в этой пустыне реки, и до поста оставалось около пяти километров. Посовещавшись, штаб вынес решение провести партизанский налет на пост, имеющий целью разведку стратегических объектов. Сказано-сделано. Мы вдвоем с Лешей выдвинулись к посту. Местность вокруг поста состояла из участков двух типов. Участки первого типа были облагорожены китайскими строениями непонятного назначения, участки второго типа были обезображены воронками и горами строительного мусора, оставшимися от работы над участками первого типа. Впечатление безрадостное, но мусорные кучи давали нам хорошие возможности для маскировки. Полдня мы кружили рядом с постом. Сначала прятались и подозревали каждого китайца в связях с public security. Потом надоело. К полудню все важные точки были занесены в GPS и мы вернулись на базу отсыпаться перед штурмом.
Каньон реки Голмуд. Над каньоном — безжизненная пустыня Цайдам
В 12-00 по голмудскому времени отряд в полной темноте выполз из каньона на плато. У каждого за спиной было по 50кг, у Леши на груди висела связка труб рамы катамарана, слишком напоминающая переносной пулемет, у Тихона в руках был красный флаг на трехметровом бамбуковом шесте. Флаг Тихон нашел недалеко от лагеря и выбросить его отказался наотрез. Отряд был к бою готов. Думаю, если бы мы встретили по дороге мирного горожанина, он сдался бы в плен без лишних вопросов.
Наш лагерь в каньоне реки Голмуд. Над палаткой реет спнайденный Тихоном красный флаг.
Пошли. Все как в компьютерных играх, только пыхтишь ты, а не твой герой. Справа отвес, слева железная дорога. Идем в полной темноте, чтобы не заметили. Светится только экран GPS. Железку надо перейти в строго определенном месте. Перейдем раньше — выйдем на освещенную станцию, перейдем позже — окажемся слишком близко к охраняющим мост солдатам, которые окликнули нас днем. Перешли. Дальше путь между глухим забором и мусорными горами. Лает собака, как раз оттуда. Значит, надо по-другому. Ага, есть еще проход прямо в кучах. Садимся. Вдвоем идем в разведку. Снимаем на GPS новый путь до самого поста. Задыхаясь от адреналина, бежим обратно. Хм? Я забыл снять точку, где сидят ребята. Сорок минут шаримся по мусорным кучам. Замогильными голосами пытаемся звать ребят, также пробуем подражать крикам совы, выпи, Аленушки. В результате теряем друг друга. Находимся все чудом, подхватываем рюкзаки, пулемет и флаг — и бежим к посту. С расширенными от ужаса глазами проходим в 20 метрах от стены поста, в окно видим затылок китайца, проверяющего документы у проезжающих. Прошли!
Впереди, сколько хватает глаз, полоса земли между дорогой и обрывом шириной 50 метров и вся изрытая воронками. Время от времени по ней проходит луч прожектора от ближайшей стройки. Отряд добегает до ближайшей воронки и бросается на ее дно. Прожектор прошел. Бежим! Добегаем до следующей воронки, прыгаем в нее. Ждем. Бежим. Прыгаем в воронку. Эх раз, еще раз! Спустя несколько воронок нас всех одновременно разбирает неудержимый хохот. Мы представляем, как это выглядит со стороны. Воображение дорисовывает каски вместо кепок и руку на перевязи — сцена из фильма про войну. Как бы, наверное, смеялись китайские полицейские. А может — китайские психиатры — неизвестно, по какому ведомству нам пришлось бы пройти.
Как мы Янцзы потеряли
Янцзы — великая река. Это заметно даже в ее верховьях. Уже в ста километрах от истока течет она десятками быстрых желтых проток, никогда не сливаясь в одно русло. Расстояние между берегами — чуть ли не километр! Хотя и берегов-то никаких нет. Вокруг — бесконечная равнина до горизонта, и уж почему сегодня Янцзы течет здесь, а не там — одному Будде известно.
Наш катамаран «Карантин» на берегу Янцзы
На берегу одной из проток Янцзы, совсем рядом с трассой Голмуд-Лхаса, мы строили свой катамаран. Дорожные рабочие, до того вяло ковырявшие кирками прекрасно выглядевшее дорожное покрытие, прибежали в полном составе. Команда, стараясь сохранять полную невозмутимость, с помощью легких перекачивала разреженную атмосферу в баллоны. После рабочих потянулись инвалиды трудового фронта из передвижного госпиталя. Вся толпа с открытыми ртами следила за каждым нашим движением. Последним прибежал умирающий китаец, таща стойку с капельницей, игла которой была внедрена ему в руку. «Аудитория в сборе. Можно отчаливать!» — решили мы и спустили на воду доблестный катамаран «Карантин». Тронулись. Аудитория разразилась хриплыми криками. Все, у кого были руки и эти руки не были в гипсе, начали махать ими на прощание. Китайцы — очень непосредственный народ. Умирающий размахивал капельницей.
Весь первый день сплава пейзаж за бортом совершенно не менялся. Сколько хватает глаз, справа и слева — протоки Янцзы, разделенные островами. Желтая вода, бурый песок и редкие пятна светло-зеленой травы. И только на горизонте одиноко стоит правильной формы гора, увенчанная белой шапкой — в 50 километрах от нас. Второй день поначалу не отличался от первого. Но к обеду протоки стали мелеть, а островов становилось все меньше. Большую часть времени приходилось идти пешком. Наконец, вокруг нас осталась одна вода, глубиной не больше 20 см, а течение, которое полчаса назад бодро катило со скоростью 8км/ч, куда-то рассосалось.
Пешком по Янцзы
«Странная река», подумали мы. «Похоже, она тут и кончается», заключил Леха. Это не входило в наши планы. Путем мозгового штурма родилась гениальная идея — посмотреть на карту. Даже на нашей обделенной топографическими знаками полумиллионке была видна оригинальная творческая идея создателя этих мест. От Янцзы отделялась небольшая речка и текла почти под прямым углом в большое озеро. В центре этого озера мы и имели счастье стоять. Самое же обидное заключалось в том, что из Янцзы мы выплыли ВЧЕРА, и, стало быть, уже день движемся по какой-то не внушающей доверия безымянной речке. Однако!
Будда, безусловно, большой шутник, но существо добросердечное и незлобивое. Поэтому он проложил еще одну речку, текущую из озера обратно в Янцзы, совсем недалеко от первой. Вот где пригодился GPS! Развернув «Карантин» в указанном навигатором направлении, мы двинулись к выходу из озера. Песок кончился, и желтая вода вокруг незаметно превратилась в жидкую глину. Благодаря Будду каждый раз, когда удавалось вытащить ногу, не оставив в глине ботинок, и матеря его в противном случае, команда упорно первопроходила озеро.
После долгих скитаний по водам Янцзы
…И они нашли эту речку, и случилось чудо — «Карантин» вдруг взял и поплыл сам, без бурлачества и мата. И было им счастье…
Как мы тибетца учили расстояние мерить
Шли мы с Янцзы на Меконг. Не первый день уже шли — устали. Проснулись с утра, смотрим на карту — нужно брать перевал выше 5000. Перевал пешеходный, но до него еще неблизко, да и от него до Меконга порядочно. Сидим в палатке, едим сублиовощи с сублимясом, размышляем. Тут палатка начинает странно дергаться, хотя ветра никакого нет. Вылезаем в тамбур — это к нам в гости тибетский юноша пришел, только он тамбур открывать не обучен, поэтому под дверью пролезть пытается. Поздоровались с ним, предложили овощей. Он есть не стал, сел в тамбуре и смотрит, золотым зубом поблескивает. Это нормальное поведение для тибетца, но есть, когда тебе в рот заглядывают — удовольствие среднее. Решили с ним поговорить. Обсуждение политической ситуации в Китае отложили на потом, сначала спросили, есть ли у него лошади. Лошади имелись. А может ли он на этих лошадях наши рюкзаки через перевал перебросить? За деньги. Этот вопрос оказался сложнее предыдущего. Минут двадцать мы вчетвером его втолковывали, пока не втолковали. Может. Но не больше 15 км. Подивились мы этой цифре, но до перевала по прямой было семь, и мы согласились. Наш друг привел трех невысоких коренастых лошадок, погрузили на двух по два рюкзака, на третью он сел сам, и поехали.
Маленькие, но выносливые тибетские лошадки
Минут через двадцать ему наскучило ехать с нами, он стеганул свою лошадку и понесся в ближайшую юрту чай пить. Оставил нас, зараза, один на один с дикими зверями. Лошадки тут же идти перестали, предпочитая лежачее положение стоячему. Но и у нас был уже некоторый опыт общения с нерусскоговорящими существами. Знали, куда надо пнуть, чтобы лошадь почувствовала, но копытом не достала. Идем. Подходим у перевалу. Тут из-под земли появляется наш всадник, весь в белом, только сапоги слегка ячьим навозом измазаны. Ведет нас на перевал. Тропа хорошая, доходим быстро.
На перевале дождь, ветрило и куча тибетских флагов трепещет. Наш друг с лошади слезает, возносит молитву богам, а затем без зазрения совести говорит, что все, мол, приехали. Ну нет, братец, ты свои юани еще не отработал! Мало, говорю, километров прошли. Ведется полемика. Под шумок Тихон с Ромой уводят лошадей вниз с перевала, в долину Меконга. Тибетец спохватывается, но уже поздно. Провожает лошадей тоскливым взглядом, садится на своего конька и исчезает из глаз.
Перед перевалом. Горы словно политы красной краской.
Мы идем. Погода — хуже некуда. Но идем, потому что чем больше пронесут рюкзаки лошади, тем меньше их тащить нам. Километра через четыре появляется наш мокрый друг. Он зол. Он хочет домой. Он говорит, что 15 километров мы давно прошли. Окей! Посмотрим, что скажут словари. Я достаю GPS, ловлю спутники, показываю ему циферки. По прямой мы прошли 9 километров. Как же так? Достопочтенный хочет нас надуть? Для убедительности подключаются Тихон с Лехой — начинают на разные голоса требовать крови ленивого тибетца и вспоминать, как много было пролито трудового пота, чтобы эти деньги заработать. Тибетец слегка балдеет, но временно отстает. Он едет параллельно с нами, видимо, пытаясь осмыслить происходящее.
Еще через три километра он делает следующую попытку. Но у нас есть следующий аргумент. Карта! Причем цветная. Мы разворачиваем ее и как дважды два доказываем, что еще надо пройти километра четыре, в лучшем случае три. Ни рожна не понимая, тибетец долго таращится в карту, потом крутит в руках GPS. «Где ж меня дурят?» — стоит в его глазах немой вопрос. Тибетец поднимает голову, по его давно не мытым волосам стекают струйки дождя. Он внимательно по очереди исследует наши честные и суровые лица, затем прыгает в седло и исчезает, напоследок оглашая окрестности нечленораздельными воплями. «Как бы товарищей не привел», — думаем мы и прибавляем шагу. Река уходит в глубокие каньоны, мы идем прямо по воде. Все устали — и мы, и лошади. Они все чаще останавливаются, все труднее заставить их идти дальше.
Вдали завиднелась белая точка юрты. Около нее сидит наш друг. Привычным жестом я достаю GPS — 16 км по прямой! Он забирает лошадей. Мы широко улыбаемся друг другу. Хорошие все-таки люди — тибетцы!
| << Назад | На страницу экспедиции | Вперед >> |
