В страну лакхов

За слиянием рек Салуин и Ю-чу открылась мне страна лакхов. Живут в ней люди приветливые, но бедные. Дома строят высоко над рекой, окон и света в них мало, однако на стенах рисуют много окон, и пребольших. Особо искусны лакхи в устройстве каналов и террас, отхожих мест же не имеют вовсе.

Ночью меня потревожило шуршание в мусоре. Я замер, думая, что в пещере живет змея, но это оказалась мокрица чудовищных размеров. Остаток ночи мне снились мокрицы размером с крокодила, ползущие на нас из дальнего конца пещеры.

Мост в Тибет

Рассвет над Салуином разогнал кошмарных мокриц и вернул мне бодрость духа. Где-то неподалеку, где в Салуин впадает Ю-чу, через Салуин перекинут мост, за которым дорога воль реки заканчивается. Дальше только тропы и деревни, куда эти тропы ведут. Подъем, спуск, подъем, спуск. От ночных катаний сильно пострадали тормоза, на ободах видны проточки. Это будет важно потом, сейчас мы мыслями уже там, на мосту, за мостом. Вот и он. Правильный, стройный, весь в трепещущих флагах – таким и должен быть мост в Тибет. Внутри начинается песня под ритмичный грохот стальных листов моста. Велосипед соскакивает на берег Тибета – будто я вернулся домой. Я физически ощущаю Тибет в каждом повороте дороги, в каждом камне из-под колеса. Все то же, что и до, но совсем другое. Наверное, у каждого человека есть место, которое он узнает и с завязанными глазами. Свой Тибет. Так получилось, что у меня он совпал с Тибетом географическим.

Дорога виляет влево и уходит в горы, но время троп еще не пришло. Вдоль Салуина идет старая колея. Кое-где она обвалена, но что это за проблема для велосипеда? Мы катим и катим вперед, следуя изгибам великой реки. Брат-Салуин летит навстречу – могучий, радостный, великолепный.

Дорога прогрызает скалы

Впереди на дороге растянулась большая группа людей. Кажется, они идут в город на ярмарку – сегодня суббота. Видят нас и лица приобретают одинаковое озабоченное выражение. Вместо приветствия все они спрашивают «Куда вы?» И кричат вслед: «Дальше дороги нет!» Мы киваем, улыбаемся и машем им рукой. Дорога приводит нас к большому обвалу, который разбирает десяток мужчин. Пока мы перетаскиваем через обвал велосипеды, к нам подходит главный.

Битва при Салуине

«Дальше дороги нет», — значительно произносит он. «Само собой, мы в курсе», — со знанием дела отвечаем мы.
Он: «Совсем дороги нет».
Мы: «Лошадиная тропа, верно, есть?»
Он: «И лошадиной нет».
Мы: «А человеческая тропа есть?»
Он (с сомнением глядя на Наташку): «Человеческая есть».
Мы: «Вот и славно».
Он (показывая на груженые велосипеды): «С этим там не пройти. Надо карабкаться по скалам».
Мы (с сомнением глядя на велосипеды): «Будем карабкаться».
Он смеется. Все остальные смеются тоже. Как приятно радовать людей.
За обвалом дорога не кончается, мы снова садимся в седла. Близится вечер, и энергия дня уступает место вечерней усталости. На крутых подъемах мы уже ведем велосипеды, не едем. Часто отдыхаем. Через пару часов нас догоняют рабочие с обвала. Они – крестьяне из ближайшей деревни, возвращаются домой после трудового дня. Идут очень быстро, налегке и по знакомой с детства дороге.

Наперегонки

Без лишних слов подхватывают велосипеды и вкатывают их по длинному крутому серпантину. Катят наши машинки с детским восторгом, еще и спорят, кто будет катить первый. Том Сойер нам бы позавидовал, это факт. На спусках мы уезжаем вперед, дожидаемся рабочих, на подъемах отдаем велосипеды и стараемся не отставать. «Кто вы, тибетцы?» — спрашиваем мы их. «Нет, мы лакхи, тибетцы живут выше по реке», — отвечают они. Последний подъем, самый длинный, приводит нас в их деревню уже после захода солнца. В сумерках мы ступаем по тропе за лакхами след в след.

Лакх

Со всех сторон на нас волнами накатывают чудные запахи трав и деревьев, такие разные, окутывают, наполняют все тело свежестью ночи. Все остальные чувства временно ушли на задний план, пригасли и притупились. Ароматное море пронесло нас сквозь деревню и вынесло к домику на дальней ее окраине. Дверь домика была открыта, внутри горел свет, а в проеме стояла бабушка и приглашала нас зайти.

Сумерки над Салуином. Впереди белеют домики деревни лакхов.